Задание Империи - Страница 37

— А что мешает?

— Ходят слухи, что скоро будет война и кризис. Хотя, говорят, что эти слухи распускают застройщики, чтобы сбить цены.

— Еще могут пустить трамвай или троллейбус. Через Городище.

— Насчет трамвая есть планы. Но это в Брянске, от вокзала. А если в Бежицу пускать, то это обойдется дороже, чем штатсбан. Там же на горе сколько путей надо проложить, мосты стальные построить. И потом, пойдет от там от Покровской к базару, или мимо Летного поля к центру… В общем, расходов не меньше. А ездят все равно основном на базар.

Подошла кондуктор, девушка в синей форме, беретке с молоточками и большой кожаной сумкой. Билет в мотрисе оказался три копейки, независимо от расстояния.

— В двухэтажном у нас две копейки, а в "пылесосах" — пять. Двухэтажный идет больше часа, "пылесос" — меньше часа, но гоняют по этим горкам так, что страшно ездить. А тут всего полчаса ходит. Две мотрисы, туда и сюда. Разница же есть?

— А не предлагали сделать в Брянске мосты через овраги, а по ним проспект?

— Так через Верхний Судок был мостик, но хлипкий, сейчас там стройка идет, дамбу отсыпают. Еще до Великого Голода предлагали, а то по Московской мимо базара уже не проехать нормально. Весь старый Брянск — это прежде всего, базар, от него он и растет.

— Город определяется базаром?

— Ну да.

Виктор было хотел возразить, но вспомнил, что после реформы в его реальности город действительно все больше стал определяться рынками, супермаркетами и бизнес-центрами; иногда даже начинало казаться, что весь Брянск скоро исчезнет, и останется один большой рынок, вроде Крамского, на котором они все и будут жить.

Кондуктор громко объявила об отправлении; моторы заурчали и мотриса, к удивлению Виктора, довольно шустро — ничуть не медленнее послевоенной электрички — помчалась со станции. Вслед за красными железнодорожными казармами мелькнул переезд с длинным шлагбаумом, где скопились подводы и грузовики. Мотриса тут же тормознула.

— Остановка Губонинская!

Серый четырехэтажный инженерный корпус с проходными, видимо, был только что возведен. Территория завода обрывалась гораздо раньше; Виктор, тем не менее, заметил новые цеха со стенами из металлического каркаса, обложенного кирпичом.

— Там немцы танки будут выпускать, — прокомментировала Краснокаменная, — ох, и быстро же под это корпуса построили! Без лесов, только краны на рельсах поставили, и они все наверх таскали.

— Скоро так все будут строить. Из бетонных конструкций.

— Знаю. На поле напротив за литейным инженера ходили с рейками. Ищут, где завод сталебетонных балок возводить. Мне место не нравится.

— Почему?

— Там болото.

— Думаешь, балки утонут?

— Мне вообще сырые места не нравятся. И потом, раньше каменные цеха снаружи какие-то красивые были. А теперь дешевые, но смотреть не на что.

Мотриса тем временем юркнула в решетчатую трубу старого Болвинского моста; от него теперь осталась только нижняя часть железного скелета, валяющегося в реке возле нового, сварного. Таких ферм, как у старого моста, теперь почти нигде не встретишь — прямоугольная коробка со стенками из крест-накрест переплетенных стальных полос, как в детсадовских беседках; впрочем, и беседки эти нынче все больше уходят в прошлое.

— А публика тут действительно больше на рынок едет.

— Ну да. В Соловьи же далеко, вот у нас ходят к мосту на Бежичи, в конце Губернской, — там еще лодочно-спортивную станцию рядом поставили, или на Власову Будку, что на Болве.

"К мосту на Бежичи… А, ну да, помню. Был там за пляжем деревянный мост, возле лодочной, что сразу за Больницей. Сейчас ни моста, ни лодочной, пляж есть, пока окультуриванием не изгадят…"

— А что мы не на Власову Будку?

— Я и так часто туда хожу. Народу много, мелко. Есть места ближе к Литейному, как-то ездили редакцией на Орлик, это на поезде… Но сейчас, когда есть мотриса, лучше всего в Соловьи. Красиво и тихо. Народ еще не распробовал.

18. Основатели и империя.

Радица скучилась на относительно сухом месте; впрочем, слово "радица" надо было бы, наверное, писать с маленькой буквы, потому что в округе была целая масса Радиц: и Стеклянная, и Железная, и Радица-Крыловка, и Самара-Радица, и, наконец, просто Радица, что возле нынешнего Фокино. Виктор помнил, что остановка электрички здесь, как и в этой реальности, называлась Самара-Радица, а на старых картах примерно в этой же точке значился поселок Радица-Крыловка; теперь он почувствовал некоторую неловкость от того, что никогда не интересовался, почему у станции и поселка разные названия.

Впрочем, сейчас Виктора удивляли не столько названия, сколько лес; леса явно было больше, чем на его памяти, и подступал он очень близко к дороге. Чуть ли не возле поселка виднелись вырубки, которые, впрочем, и объясняли, куда постепенно делся лес.

— Пошли на выход, а то проедем. Мотриса недолго стоит.

В окнах показалось большое, темно-вишневое здание Радицкого вагонзавода, закопченное от паровозного дыма, и обрадовавшее Виктора своими знакомыми очертаниями. Сам завод оказался меньше нынешнего АО "СММ" и был окружен деревянным забором, а с другой стороны путей вообще никаких заводов видно не было.

— Остановка Мальцевская!

Короткая низкая платформа вместо асфальта была посыпана крупным шлаком, а новый павильончик станции был кирпичным, оштукатуренным и нес в себе черты позднего авиационного конструктивизма; чем-то напоминал он старые павильоны автобусных остановок в районе Сочи, только был значительно больше размером. Переезд был на том же месте, однако дорога вела от него лишь к заводу и далее в пойму. Шлак под солнцем уже нагрелся, и над путями остановочного пункта стояло марево. Сами же пути выглядели какими-то несерьезными: деревянные шпалы, уложенные на песок, окрашенных ржавчиной от пыли чугунных колодок вагонных тормозов, и легкие рельсы, килограммов так тридцать пять погонный метр. Впрочем, бордюр перрончика был побелен известкой, а возле павильона была разбита клумба с пеонами. За станцией, на другой стороне от вагонзавода, вместо промышленной застройки стояли какие-то двухэтажные дома купеческого вида, которых Виктор совершенно не помнил и никогда о них не слыхал. Тут же возле перрона оказалась палатка с продуктами и пивом. Виктор понял, что печенья, пожалуй, будет маловато и пополнил запасы провианта.